Весной 1996 года в психиатрической лечебнице в Новинках медики проверили 12 жителей Светлогорска на наличие ВИЧ-инфекции. Медики были шокированы — положительный результат оказался у всех. Вскоре весь населенный пункт получил репутацию наркостолицы Беларуси, едва ли не худшего города страны и неофициальное название «Спидогорск», а его жители столкнулись с проблемами при приеме на работу и нежеланием жить с ними вместе и даже обслуживать их в медучреждениях. Вспоминаем, почему это произошло, с какими трагедиями столкнулись светлогорцы и удалось ли спасти ситуацию.
На анализ крови — в наручниках
Светлогорск — один из самых молодых городов Беларуси. Лишь в 1956-м деревню Шатилки, в которой тогда строилась крупная ГРЭС, сначала преобразовали в одноименный городской поселок, а спустя пять лет дали ему новое название и статус города. Особенностью Светлогорска было почти полное отсутствие частного сектора, а также значительное число промышленных предприятий (кроме той самой ГРЭС, ими были, например, завод искусственного волокна и целлюлозно-картонный комбинат).
В первые десятилетия существования этого города его жители, как и все человечество, ничего не знали о ВИЧ, ведь научное сообщество обнаружило вирус иммунодефицита человека лишь в 1983-м (а впервые о загадочной болезни начали говорить в 1981-м). Уточним, что ВИЧ-инфекция — это само присутствие вируса в организме человека. А вот СПИД (синдром приобретенного иммунодефицита) — это конкретная стадия вызванного им заболевания. По теперешней классификации это состояние можно определить как четвертую, последнюю, стадию ВИЧ-инфекции, то есть глубокое угнетение иммунитета и все сопутствующие болезни. Например, инфекции или опухоли.
Первые смерти известных людей от СПИДа имели место уже в восьмидесятые: в 1983-м скончался американский музыкант Клаус Номи, двумя годами позднее — актер Рок Хадсон, в 1991-м — лидер группы Queen Фредди Меркьюри.
О болезни вскоре начали писать и в СССР, однако вплоть до середины 1980-х в этой стране считали, что СПИД — это болезнь проституток, наркоманов и бомжей, а потому вряд ли коснется советских граждан, ведь утверждалось, что ни тех, ни других, ни третьих в Советском Союзе практически нет. Первый факт инфицирования ВИЧ в СССР обнаружили в 1985-м у студентов из Африки, обучавшихся в местных вузах, а первый случай ВИЧ-инфекции у гражданина советской страны зарегистрировали еще спустя два года. Это был переводчик, долго работавший в одной из африканских стран, вдобавок — гомосексуал. Эту подробность личной жизни мы привели сознательно, поскольку такие факты очень сильно влияли на общество того времени. Многие люди полагали, что ВИЧ коснется лишь геев и людей с беспорядочными половыми связями.
Казалось бы, первоначально все развивалось именно по такому сценарию. Долгое время заболеваемость ВИЧ/СПИД в БССР, а затем и в независимой Беларуси была близка к нулю, исключениями становились отдельные завозные случаи — чаще всего распространителями были иностранцы, приехавшие на учебу или работу в нашу страну. Как отмечал беларусский ученый Олег Суетнов, написавший диссертацию о светлогорском очаге инфекции, в 1987–1995 годах в Беларуси было выявлено всего 113 ВИЧ-инфицированных, причем их инфекции не были связаны между собой.
Из 113 случаев лишь 10 приходилось на Гомельскую область, к которой относился Светлогорск, причем о зараженных жителях этого города ничего не сообщалось. В то время врачи ежегодно обследовали в области до 200 человек на предмет наличия вируса в крови. Инфицированных не было, ситуация находилась под контролем. Отчасти именно поэтому эпидемия застала беларусов врасплох.
Первые положительные результаты на ВИЧ в Светлогорске были получены в начале июня 1996 года. Однако у обследуемых пациентов выявляли неполный набор антител к белкам/антигенам ВИЧ. Как писал Суетнов, объяснить такую ситуацию можно только тем, что с момента заражения прошло относительно мало времени (до одного месяца), и антитела в организмах инфицированных еще не выработались в полном объеме. Поэтому начало эпидемии он датирует концом мая — началом июня 1996 года.
Как узнали о начале вспышки в Светлогорске? В психиатрической лечебнице в поселке Новинки (теперь это микрорайон Минска), куда на лечение отправляли наркозависимых, на ВИЧ-инфекцию протестировали 12 жителей Светлогорска. Вирус был обнаружен у всех. После этого городская милиция начала массовую облаву на наркоманов и стала заставлять их сдавать тест на ВИЧ. Тех, кто отказывался, задерживали и в наручниках отправляли на анализ крови. Результаты один за другим оказывались положительными.
Как писал Суетнов, вспышка объяснялась практически одномоментным заражением большого числа молодых людей в возрасте 15−29 лет (93,4% от всех выявленных новых случаев). Все они вводили внутривенно наркотик. По словам ученого, найденный вирус был из одной «банки» — то есть речь могла идти об одном инфицированном шприце, которым воспользовались разные люди.
Кстати, именно такая форма распространения ВИЧ (через внутривенное введение наркотиков) преобладала в Гомельской области вплоть до 2002 года. Позже большая часть заражений стала происходить через секс, что привело к вовлечению в число инфицированных людей старшего возраста (к примеру, в 2014-м четыре из пяти новых носителей инфекции были старше 30 лет).
70% инфицированных во всей стране — из Светлогорска
Откуда в Беларусь пришла эта эпидемия? Ученые видят ее истоки в среде людей, живших в 1994–1996 годах в украинских Одессе и Николаеве. Именно там развились варианты вируса, вызвавшие вспышки ВИЧ-инфекции в других городах Украины (Киеве, Донецке), России (Санкт-Петербурге, Саратове, Перми и других), а также в молдавском Кишеневе, литовской Клайпеде, эстонской Нарве, среди заключенных в Темиртау в Казахстане — и собственно в Беларуси. Все эти случаи были звеньями одной цепи.
Однако в Беларуси существовало серьезное отличие. В Украине и России под ударом оказались разные географические регионы. А вот в нашей стране у ВИЧ была очень узкая локализация. В первую очередь вспышка ударила по Светлогорску.
В этом есть элемент случайности, но есть и своя логика. Это был относительно молодой город, там работали крупные промышленные предприятия. А значит, было молодое население, которому власти не могли предложить достаточно вариантов досуга (привычные нам развлекательные центры появились заметно позже). «Тогда, в 1996 году, наркотики были своеобразной модой, — вспоминала светлогорчанка Лариса. — Сначала на них хватало тех денег, которые мама давала на обеды и дискотеку. Дозы увеличивались, и я стала выносить из дома вещи. Потом попробовала уворовать у знакомой. Первая же попытка оказалась неудачной — мать знакомой все узнала. Попала в суд, дали полтора года с отсрочкой применения приговора. Пыталась бросить, несколько раз лечилась в больнице. Удавалось лишь сбить „дозу“».
Какой именно наркотик стал причиной массовых заражений? По мнению Олега Суетнова, речь шла о суррогате опия, приготовленного из маковой соломки.
А теперь страшные цифры. Всего в Гомельской области за первое полугодие 1996-го заболеваемость по сравнению со всем периодом наблюдения за ВИЧ-инфекцией с 1987 года выросла в 93,5 раза. К концу 1996-го в городе выявили более 800 ВИЧ-инфицированных (по последним данным, их было даже больше — 900). И это притом что во всей Беларуси зараженных тогда было 1134. Население Светлогорска тогда составляло чуть более 70 тысяч человек. Это огромные цифры для не самого крупного населенного пункта.
В следующем, 1997-м в Светлогорске были инфицированы еще 400 человек. Итого уже 1200. Между тем к ноябрю 1997-го во всей Беларуси было выявлено 1728 случаев инфекции ВИЧ. Получается, что более 70% приходилось на Светлогорск.
Кроме того, в городе были зафиксированы первые в нашей стране официальные случаи СПИДа (напомним, что это последняя стадия ВИЧ). За считаные месяцы населенный пункт попал в список худших городов Европы в рейтинге ВИЧ-безопасности.
Как город стал «Спидогорском»
Реалии светлогорской жизни того времени, если верить воспоминаниям очевидцев, были пугающими. Наркотики были повсюду.
«Придя уколоться в подъезд любого дома, ты всегда мог найти использованные шприцы, вытряхнуть из них оставшуюся кровь и использовать их. <…> У магазина наркотиками торговали, как бабки — семечками, до 10−15 человек могли стоять в ряд и во весь голос расхваливать свой товар», — рассказывал местный житель, экс-наркоман и ВИЧ-инфицированный Евгений Спевак.
Дети, выросшие в Светлогорске в то время, вспоминают его со страхом. «Родители не разрешали детям играть в песке и делать „секретики“, потому что там заразные иголки. <…> Вообще, слово „колется“ тогда звучало как диагноз. Помню неописуемый запах в подъезде, ни на что не похожий. На мой вопрос „А чем так пахнет?“ отвечали: „Наркоманы что-то варят“. Помню, как один из наших родственников мешал бабушке уйти на работу в ночь (она работала диспетчером на скорой), вставал перед дверью и требовал „копейку на дозу“», — вспоминал житель города Илья.
Рассказанная мужчиной история — не что-то выдающееся. В городе появилось даже такое явление, как «СПИД-терроризм»: наркоманы, требуя денег, угрожали другим шприцами с инфицированной кровью. Было возбуждено несколько уголовных дел за умышленное распространение ВИЧ. Например, местный житель на протяжении десяти лет дважды вступал в брак, не предупреждая жен о своей болезни. Наряду с рассказами о реальных случаях «СПИД-терроризма» по городу ходили и выдуманные «страшилки». Говорили, что якобы в магазинах наркоманы из шприцев обрызгивали инфицированной кровью продукты (отметим, что ВИЧ не передается через пищу).
А вот еще реалии того времени. «Малосемейка в 3-м микрорайоне. Спускаешься по лестнице и наблюдаешь, как колются или шприцы выбрасывают. А еще так приветливо говорят: „Добрый день“», — вспоминала о своем детстве светлогорчанка Ольга. «Везде шприцы, пакеты с переработанной отравой, постоянная вонь в подъездах от растворителя и еще чего-то», — добавлял другой житель города Владимир.
По воспоминаниям жителей, наркотики массово употребляли даже сотрудники милиции. «Процентов 30, наверное, состава нашего РУВД употребляли наркотики. Вламываясь на точку, где варили наркотики, они не вязали, не арестовывали, не хватали этих наркоманов, а просто говорили: „Ребята, спокойно, никакого кипежа, ничего не надо. По дозе скинулись и продолжайте заниматься своими делами“. Употребили. Пошли дальше на свой рейд», — утверждал Евгений Спевак.
В распространении наркотиков участвовали даже дети. «Конец 90-х, у мамы друга сломался оверлок (вид швейной машины. — Прим. ред.), подсказали [мастера], но адрес примерный: там налево, сям направо. Короче, тянем мы эту „дуру“ в клетчатой сумке. Навстречу толпа детей: „Стой! Что несешь?! Заворачивай за нами! С кайфом не обидим!“ Через дорогу другая толпа… „Не ведись! Они далеко живут! А у меня вот смотри, с собой два баяна!“ (на сленге наркоманов „баян“ — синоним „шприца“. — Прим. ред.). Этим „предпринимателям“ было не больше 10 лет. Вот такое время… Проще было стакан [маковой] соломы найти в той локации, чем стакан воды», — вспоминал местный житель Андрей.
Эти штрихи во многом объясняют причины такого быстрого распространения ВИЧ-инфекции.
Жители города сталкивались с проблемами и за его пределами. «Обидно было, когда приезжаешь в санаторий, а с тобой не хотят общаться, узнав, что ты из Светлогорска», — признавался местный житель Владимир. Он был далеко не единственным, кого это коснулось. В конце 1990-х Светлогорск неофициально стал считаться худшим городом страны: его презрительно называли «Спидогорском», жителям отказывали при приеме на работу в других городах, со светлогорцами не хотели селиться в одной комнате в общежитиях.
«Слово СПИД мы слышим все реже, чаще говорят о ВИЧ»
Проблему нужно было срочно решать. Как рассказывал Дмитрий Падут, который во второй половине девяностых — начале нулевых работал в Светлогорске врачом-инфекционистом, местная власть «делала очень много, и самое главное — проблему обнажили с самого начала. Это дорогого стоит, потому что понимание вопроса — половина успеха. Были внедрены программы снижения вреда: пункты обмена шприцев, метадоновая программа — все они несут положительный опыт».
Но есть и другое мнение. Олег Еремин, исполнительный директор Ассоциации некоммерческих организаций по противодействию эпидемии ВИЧ и СПИДа «БелСеть антиСПИД», вспоминал, что особой помощи от государства ждать не приходилось. Вплоть до 2008 года власти практически не финансировали программы профилактики по ВИЧ и СПИДу, и большая часть антиретровирусной терапии закупалась за средства международных организаций.
Что за терапия? Речь о лечении ВИЧ-инфекции, которое не позволяет ей перейти в фатальные стадии. «На первых порах не было четкого понимания, как этим пациентам помогать. До прихода антиретровирусной терапии фактически мы просто констатировали, что у пациента есть проблема и время работает против него. А потом, когда пришло специфическое лечение, мы первыми в стране назначали терапию на районном уровне. Это было начало нулевых, когда пришел Глобальный фонд и пациентам стали реально помогать», — объяснял Падут. Речь о Глобальном фонде по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией — международной организации, которая выделяла деньги на антиретровирусные препараты.
Сначала нужно было шесть приемов лечебных препаратов, позднее их количество уменьшилось до одной таблетки в день. Благодаря этому «слово СПИД мы слышим все реже, чаще говорят о ВИЧ», — отмечал Падут. По его словам, это происходит, потому что в наши дни антиретровирусная терапия позволяет пациентам «не доехать» до стадии СПИДа.
Таким образом, масштаб проблемы удалось уменьшить. Спустя десять лет после начала эпидемии местные власти стали говорить, что ситуация взята под контроль. Однако окончательного решения проблемы не произошло, о чем свидетельствовала статистика. По данным на 2008-й, общее число выявленных случаев ВИЧ-инфекции в Светлогорском районе составляло 2595. Это было более половины от числа инфицированных в Гомельской области и более четверти от показателя Беларуси в целом.
По данным на 2024-й, из 5 тысяч инфицированных, выявленных на Светлогорщине за все время, в живых оставалось 2 тысячи. В Беларуси общее число ВИЧ-инфицированных достигло более чем 25 тысяч, так что Светлогорск перестал быть местом концентрации этой инфекции. Однако показатели Гомельской области все равно самые высокие в стране.
Читайте также
